Юрий Колкер

Пути технического прогресса неисповедимы. Давно ли пружинное устройство для проигрывания граммофонных пластинок казалось нам седой стариной, вызывая разве что улыбку? Да мы и не могли взирать на патефон иначе — с наших сегодняшних заоблачных высот, из нашего светлого настоящего, с его компьютерами и компактными дисками. То же самое можно сказать и о будильниках с ручным пружинным заводом — практически уже забытых в наши дни... Но вот вдруг выясняется, что стальная полоса, способная запасать упругую потенциальную энергию, далеко еще не сказала своего последнего слова в сегодняшнем техническом раю. Невесть откуда явился британец Тревор Бейлис и создал радиоприемник — не на батарейке или сетевом питании, а на пружине. Это гениальное в своей простоте изобретение было предназначено главным образом для народов Африки, живущих в отрыве от цивилизации, — и оно оправдалось во всех смыслах, от коммерческого до культурного. Теперь — усилиями того же Бейлиса — пружина обещает пригодиться представителям народов, овладевших современной технологией, а чего доброго — и вернуться в наши дома.

Приемник Бейлиса преобразил жизнь африканской глубинки не в меньшей мере, чем «лапочка Ильича» — российскую глубинку 1920-х. Племена, обитающие в тропических лесах и саваннах, впервые получили возможность включиться (пусть для начала хотя бы и пассивно) в жизнь остального человечества. Перед ними распахнулись новые культурные горизонты. Даже их здоровье и благосостояние, по данным международных организаций, пошло вверх: ведь заводное радио поставляет им жизненно важную информацию.

Между тем Бейлис не остановился на достигнутом. Он заметил, что не только радиоприемник, но и современный портативный компьютер потребляет очень небольшое количество энергии, — и принялся за дело. Уже создан опытный образец, который может работать на пружине 40 минут. Напомним, что самые первые из переносных компьютеров обходились без сетевого питания немногим больше. Публичная демонстрация заводного компьютера произвела сильное впечатление, что и не мудрено: экран сложнейшего современного инструмента, позволяющего делать тонкие вычисления, писать, а также хранить, обрабатывать, принимать и передавать информацию — ожил на глазах в результате простого мускульного усилия! Комментируя рождение заводного компьютера, Бейлис сказал, что его детище может работать и на вершине Эвереста.

Правда, скептики тотчас поставили перед изобретателем вопрос: а нужно ли всё это? Кому на Эвересте может потребоваться компьютер? Не хозяйством же там обзаводиться! Посыпались шуточки — вроде гуляющего в русском городском фолклоре четверостишья-экспромта поэта Леопольда Эпштейна:

В ответ на всё это Бейлис заметил, что и о его заводном радио поначалу никто слышать не хотел. Оказывается, британский умелец месяцами уговаривал чиновников и предпринимателей хотя бы задуматься над его предложением. Но нет, его отвергали с порога с завидным единодушием — и, как мы теперь знаем, ошибались. Так же, полагает изобретатель, будет и с компьютером, который обязательно найдет себе применение.

Можно допустить, что теперь у Тревора Бейлиса на уме заводной телефон — ибо факс и электронная почта уже (в принципе) работают на Эвересте: через компьютерный модем. А месяцы мытарств, в течение которых он пробивал идею заводного радио, привели Бейлиса к мысли о необходимости создания в Великобритании королевской академии изобретательства.

По его подсчетам, страна ежегодно теряет 260 миллиардов долларов только на том, что плодотворные идеи реализуются за границей. «От нашей негибкости и косности, — говорит Бейлис, — немудрено прийти в отчаяние и потерять всякую веру в себя. Мы за гроши отдаем свои идеи предприимчивым иностранцам.» Если он прав, национальный характер британцев разительно изменился. Давно ли они имели репутацию народа практичного, умеющего извлекать максимум из того, что находится под рукой? Такими видел англичан Гёте. Да и в известной русской песне Дубинушка поётся: «англичанин-мудрец, чтоб работе помочь, изобрел за машиной машину...»

Но, видно, всё это в прошлом. Для своего радио Бейлису удалось заручиться финансовой поддержкой не раньше, чем он выступил по телевиденью. Занятно, что как раз за день до выступления (которого он тоже добился не без труда) Бейлис получил авторитетное письмо от одного видного инженера, где без обиняков говорилось: создать заводное радио нельзя — точнее, можно, но оно будет весить не менее 45 кг. Когда Бейлис распечатывал это послание, радиоприемник на пружине весом в килограмм с небольшим находился у него в левой руке — и транслировал марш из Аиды...

По мысли Бейлиса, академия изобретательства должна будет не только продвигать перспективные проекты, но и защищать тех, кого осеняют плодотворные технические идеи, ибо этот сорт людей обыкновенно теряется перед косным, а часто и враждебным окружением. За примерами он обратился к истории. Знаменитый английский философ и естествоиспытатель XIII века Роджер Бэкон, с которого берет начало вся современная экспериментальная физика, сделал первые шаги в разработке автомобиля и самолета, был на вершок от создания телескопа и микроскопа — и за всё это удостоился только тюремного заключения. В XVII веке сэр Сэмюэл Морланд, усовершенствовавший множество машин, умер в нищете. Сэр Джон Кэйли, скончавшийся в середине XIX века, изобрел первый самолет, который действительно мог подняться в воздух, — и заслужил от современников лишь насмешки. Математик Чарльз Баббидж уже в первой половине XIX века создал макет механического компьютера, кое в чём предвосхитившего современные, но не получил от правительства ни копейки. Наконец, недавно скончавшийся сэр Франк Уиттл (1907-1997) сконструировал первый в мире реактивный самолет еще в самом начале 1930-х годов, но лишь вторая мировая война заставила британское правительство почесать в затылке, — да и то, пока наверху раскачивались, немцы перехватили эту идею и на несколько месяцев опередили британцев в создании своих реактивных истребителей. В США сэра Франка (в ту пору, впрочем, еще не сэра; рыцарское достоинство последовало спустя годы) оценили раньше, чем дома: сразу после войны он удостоился там ордена За заслуги. Потому-то, видно, он и проработал всю вторую половину своей жизни в Новом Свете — профессорствовал в военно-морской академии в Аннаполисе, штат Мериланд, где и скончался несколько месяцев назад.

Послано в московский журнал Новое время 13 декабря 1997,
напечатано в №1 этого журнала за 1998 под псевдонимом Джонатан Молдаванов
помещено на сайт 22 декабря 2013